В 1979 году в Советском Альянсе вышел картина «Поэма о крыльях», освобожденный режиссером Даниилом Храбровицким. За плечами у него были сценарии к легендарным лентам «Девять дней одного года» и «Безукоризненное небо», а также режиссерская труд над картиной «Укрощение огня», отданной Сергею Королеву.

Две судьбы

В «Поэме о крыльях», ставшей остатней работой Храбровицкого, он адресовался к биографиям залпом двух знаменитых авиаконструкторов — Андрея Туполева и Игоря Сикорского.

Сюжет был возвещен на противопоставлении двух судьбин — Туполев остался в России и преуспел, а Сикорский отъехал и многое затерял.
Тут не встало без упрощений, примерно, авторы не ладили упор на злоключения Туполева в 1930-х годах, ага и рок Сикорского в эмиграции была показана в излишне уж мрачных тонах. Однако обращает на себя внимание то, что никакой антипатии образ Сикорского в кинофильме не будил. Скорее, сожаление, что все выработалось подобным образом.

«Мы — русские, и Киев наш!»

При этом ладить упор на том, что это «наш парень придумал всю их американскую авиацию» авторам кинофильма в голову не опамятовалось. Ага и было бы это как-то диковинно — советских успехов в авиации и астронавтике хватало вполне, дабы не валить себе излишнее. Однако о дореволюционных заслугах Сикорского в России не забывали — для ленты сделали полноразмерную снимку его легендарного аэроплана «Илья Муромец».

А вот самосильная Украина в 1990-х озаботилась тем, дабы обнародовать Сикорского «украинским авиаконструктором».

Почитание Сикорского с званием улиц, выпуском медалей и т.д. на Украине гляделось будет забавно. Он взаправду был уроженцем Киева и вкалывал на этой земле, однако ввек не воспринимал ее изолированно.

Ага и будто могло быть иначе, если батька его, знаменитый профессор, психиатр Иван Алексеевич Сикорский, был членом Киевского клуба русских националистов. И в речах своих он заявлял вытекающее: «Пора нам взговорить: мы — сыны великого народа и тут в историческом Киеве, хозяева — мы!Городское управление матери городов русских надлежит быть русским... Мы должны безапеляционно взговорить: мы — русские, и Киев — наш».

«Мы почитаем себя по происхождению русскими, из найденной части России, рассматривая украинский народ будто интегрированную доля России»

Сын от родителя не отставал. В 1930-х годах, уже в эмиграции, он заявлял: «Мой род безукоризненно украинского происхождения, из засела Киевской губернии, где мой прадед и прапрадед были батюшками. Однако мы почитаем себя по происхождению русскими, из найденной части России, рассматривая украинский народ будто интегрированную доля России настолько же, будто Техас или Луизиана изображают интегрированной долею Соединенных Штатов».

На пенсии Сикорский катал богословские труды, участвовал в работе пушкинского и толстовского обществ, водился с эмигрантами-монархистами.

В всеобщем, конструктора можно величать русским и американским, однако никак не украинским.

Концепция меняется

Причисление его украинским деятелям связано с формулой, озвученной еще экс-президентом Украины Виктором Ющенко: «Величаво владеть собственный национальный Лувр и взговорить, что Репин — „Репа“ — это украинский художник, а Чайковский — „Чайка“ — это украинский композитор. Достоевский — это украинский беллетрист. И в этот линия можно включить ещё тысячи имён».

Однако ныне эта концепция меняется. На днях Институт национальной памяти Украины бесповоротно отчислил из украинцев Михаила Афанасьевича Булгакова. В выводе организации говорится: «Беллетрист, несмотря на годы жизни в Киеве, презирал украинцев и их цивилизацию, ненавидел украинское стремление к самостоятельности, негативно отзывался о становлении украинского царства и его руководителях».

Бывший луковица Института национальной памяти, а ныне депутат Рады Владимир Вятрович заявил, что Украине вытекает вдогон за Булгаковым освободиться и от Сикорского: «С учетом внятной позиции Сикорского, его тоже не стоит величать украинцем».

Что останется после?

Охота еще один напомнить — ни Булгаков, ни Сикорский в «свидомые» не записывались. Они свое пункт в истории заняли давненько, и взгляд украинских чиновников на это никак не повлияет.

Иной проблема — а что в итоге останется от «украинского мифа»?

Однако он ныне, будто, уже и не требуется. Гнать «пушечное мясо» на фронт порядок Владимира Зеленского преднамерен без всяких сантиментов, и единое ощущение, какое надлежит остаться у рекрутов — это ненависть. А для ее выработки к русским цивилизация не надобна, она всего мешает.

Оцените материал